Алексей ЕРМОЛИН, «ВТ»
С древних времен аметист именовали камнем мира и равновесия. Он считался одним из могущественных талисманов, используемых непобедимыми воинами для придания уверенности и храбрости, в качестве оберега от поспешных действий. Природа одарила аметист оригинальной чертой – слегка менять цвет в зависимости от освещения, температуры воздуха и угла поворота. Посему моряки верили, что по оттенку можно определять погоду: камень светел – будет ясно, потемнел – ненастью быть. Корабль морской охраны специального обеспечения Государственной пограничной службы Украины «Аметист», способный выходить в море даже в шторм, извлек из морской путины сотни километров браконьерских сетей, участвовал в спасательных операциях. Тем не менее, его командир, опытный морской волк – капитан 3 ранга Андрей Ужаков (в погранвойсках с 1984 года) признается: «Бывают в море моменты, когда потихонечку начинаешь нашептывать молитву»…
Браконьера призвали на пограничную службу…
 Аметист (amethystos) в переводе с греческого означает «свободный от опьянения». Древние греки считали, что аметист получил название от имени прекрасной нимфы Аметио, в которую влюбился бог виноделия Дионис. Но нимфа любила другого. Обиженный Дионис погнался за ней. Догнав объект своей страсти, попытался обнять, но Аметио призвала на помощь Артемиду. Богиня, узрев происходящее, превратила нимфу в камень. В память об отвергнутом боге аметист получил способность охранять владельца от пьянства.
…Словно в пьяном угаре, турецкие браконьеры ринулись охотиться на рыбные запасы морской экономической зоны Украины. Тогда, в смутные 90-е годы 20 века, по словам Андрея Ужакова, «был нехороший момент, когда не было топлива и прочего». Многие корабли не выходили в море. К концу 90-х ситуация стала меняться. Снова появилось топливо, и с браконьерами развернулась настоящая война, в которой морским пограничникам приходилось «отрезвлять» зарвавшихся «пиратов».
В 1999-ом, во время операции «Калкан», корабли морской пограничной охраны преследовали турецкие шхуны. Среди них был и «Зефир», что в переводе значит «легкий ветер». Шхуны могли развивать скорость до 15 узлов (примерно 28 км/час). «Зефир» (турецкий проект «Челик») оказался слабее: развивал скорость лишь до 9 узлов (около 17 км/час). Была и иная причина, по которой турки капитулировали. Надеялись на документы, согласно которым одно из украинских рыбхозяйств взяло шхуну в аренду якобы для официального промысла камбалы. На деле это оказалось «липой». «Легкий ветер» отконвоировали в Севастополь.
После судебных разбирательств владельцу шхуны «светил» штраф в 100 тысяч долларов США. Он махнул рукой: забирайте, мне новое судно купить дешевле. Шхуну пробовали отдать в народное хозяйство Украины. И покупатели были. Вот только незадачка: не соответствовала она требованиям морского регистра (это вроде отдела технического контроля), а чтобы подвести ее под требования, необходимо было еще около 100 тысяч долларов США. И выход нашли: браконьера призвали на пограничную службу.
…А турки принимали «Аметист» за своего
 В 2000 году в Балаклаве состоялось крещение нового пограничного корабля «Аметист». Согласно морским традициям, о борт разбили бутылку шампанского, подняли флаг… С матобеспечением еще были сложности. Вот и прикинули: а почему бы шхуне не делать два дела одновременно. Корабль перевели в Керчь, и появился на нем совместный погранично-рыбацкий экипаж с двумя капитанами. Пограничники проверяли суда, рыбаки ловили рыбу. Для Украины явление было уникальным. А турки поначалу принимали «Аметист» за своего. «Как-то выходим из Керченского пролива, – вспоминает А. Ужаков. – Бросили «кошку» и потихоньку вылавливаем браконьерские сети. Из пролива выходит турецкий танкер. Турки, завидев нас, стали махать руками, что-то радостно выкрикивать… Механик наш Сергей (Сергей Тимченко), когда не побреется, тоже немного на турка похож. В общем, посмеялись и разошлись».
Но шутки шутками, а браконьерская сеть – это серьезно: не 50 и даже не 100 метров, а десятки километров. Море разделено на территориальные воды (12 морских миль) и морскую экономическую зону, в которой государство, ею владеющее, может ловить рыбу или, например, добывать газ. Какова тенденция? После того как пограничники отправили пару шхун в объятия к Нептуну, турки призадумались. Как сказал А. Ужаков, «интенсивность захода браконьеров в наши территориальные воды заметно снизилась».
Сотни километров браконьерских сетей за семь лет работы. Можно ли оценить экономический эффект: тысячи, миллионы, а может, миллиарды гривен? «Сложно сказать», – скромно замечает Ужаков. «Стометровая сеть стоит не менее 200 гривен, а в прошлом году мы вытащили 25 километров браконьерских сетей», – продолжает старший помощник командира корабля капитан-лейтенант Олег Кизюк. То есть, по скромным меркам, это «тянет» на 50 тысяч гривен. Плюс рыба. В общем, деньги немалые. А зарплата? «Нормальная», – говорит А. Ужаков.
«Это наш дом!»
 «Самое сложное в нашей работе не сойти ума! – шутит капитан и добавляет. – А если серьезно, то устраивать личную жизнь». И немудрено. В 2006 году из 365 дней в море экипаж «Аметиста» провел 111, в 2007 – чуть более 90 дней. У экипажа из трех человек традиции, можно сказать, семейные. По очереди за штурвалом и приготовлением пищи. В этом году вместе встречали Новый год. «Как называем «Аметист»? Дом, это наш дом! – произносит Андрей с ноткой гордости в голове. – Домой на берег приезжаешь – и вроде как хорошо, а потом начинается тоска».
Любимая игра на корабле – домино. Почему? «Нормальная коллективная игра, в которой все получают наслаждение от общения. Хотя бывает состояние как у космонавтов, так друг другу надоели, что разбежимся по углам, чтоб глаза не видели». Есть ли какой-то фильм о пограничниках, который можно было бы считать максимально приближенным к реальности? «Да, собственно, нет. Наиграно все в фильмах», – констатирует умудренный опытом офицер-пограничник. Андрею нравится советский боевик «Белое солнце пустыни» с таможенником Верещагиным и его крылатой фразой: «Я мзду не беру, мне за державу обидно!» «Мой девиз по жизни – не бросать дела на полпути и в любой ситуации оставаться человеком принципиальным», – говорит Ужаков.
Во время конфликта на острове Тузла «Аметист» совершал туда по 2-3 рейса в день, перевозя топливо, продовольствие, людей. Во время прошлогоднего осеннего шторма в Керченском проливе, потопившего суда и разлившего нефтепродукты, «Аметист» принимал участие в спасательной операции. «Совместно с Россией взаимодействуем в Азовском море. С россиянами отношения прекрасные, обмениваемся информацией», – рассказывает пограничник.
Пограничный пес Умка
 Любимица экипажа – кавказская овчарка Умка – облаяла журналистскую братию. Овчарка бдительно несет вахту. Одним словом, чужие здесь не ходят… «У трапа любого корабля должен быть вахтенный матрос! – полушутя-полусерьезно констатирует Ужаков и добавляет. – Это наш дом, а людям иногда бывает скучно». К слову, держать на корабле животных дозволяет и строгий морской устав. А как Умка переносит море? «Радости особой не испытывает, – признается командир «Аметиста». – Но рыбу любит».
К слову, кораблей спецобеспечения в Украине два: «Крым» – корабль морской охраны отдельного Ялтинского дивизиона кораблей и катеров для выполнения специальных задач, охраняющий участок моря, на котором располагаются дачи первых лиц государства, и «Аметист». Работает «Аметист» в составе тактической группы совместно с экологами и рыбинспекцией. Одновременно выполняет и роль топливозаправщика для пограничных судов. «Аналогичные корабли есть в штате береговой охраны США, – поясняет старпом О. Кизюк. – Это что-то среднее между буксиром и рыбацким судном». «Мы в море – примерно как ГАИ на суше. Один вид пограничного флага приучает к порядку», – подытоживает А. Ужаков.
Что ж, остается лишь пожелать: удачи вам, ребята, семь футов под килем!
|
Меню сайта
